Тора, геология, эволюция

Бер Левин

1. Введение – цель и задачи этой статьи

Задача данной статьи состоит в том, чтобы развеять нередкие представления о каких-то неувязках, зазорах, а то и полном разрыве между Торой и наукой, между духовным миром и миром материальным, между религиозной одухотворенностью и бытием в земной среде. Подобные представления отмечаются по всему спектру  идеологических воззрений – от воинствующих атеистов, просто отрицающих какую-либо духовность, до действительно верующих, считающих материальность чем-то случайным, преходящим, а порой даже недостойным серьезного внимания. К примеру, основная идея двухтомника рава Ашера Кушнира «Реальность и иллюзия»[1] состоит в том, что Творец изначально создал чисто духовный мир, который вдруг весь рухнул в грубую материальность из-за грехопадения Адама и Хавы. Или вот тоже сходное – Пинхас Полонский в своей книге [2] пишет о нестыковке между материальным и духовным, считая противоречия между Торой и наукой чем-то неизбежным и даже более того – необходимым, для того, что бы он (Полонский) поимел возможность свободного и осознанного выбора между ними. А здесь, в этой статье, развивается противоположный подход – подход, доказывающий отсутствие противоречий между Торой и научными данными.

Идеологическая позиция, на которой базируется настоящая статья, состоит в том, что духовный и материальный миры не противостоят, а дополняют друг друга, существуют параллельно и паритетно, не мешая один другому. Тора в шести днях творения описывает конкретно создание именно материального мира для обитания в нем человека высокой духовности (в идеале, конечно, пока еще не достигнутом). Тора и наука не мешают друг другу, как не мешают друг другу духовный и материальный миры. Зазора, противоречий, и нестыковок между ними попросту нет. Или, скажем так – не должно быть, а все кажущиеся противоречия устранимы. Данная статья и посвящена снятию некоторых таких противоречий.

Одно из таковых – в оценке возраста Земли и всего мира, было разобрано в предыдущих статьях [3].  Сейчас. здесь,  очередь следующего, а именно дарвиновской теории эволюции живого мира Земли, опирающейся на историческую сменяемость ископаемых форм жизни, которая (именно сменяемость, а не эволюция) зафиксирована геологическими исследованиями. Чтобы разобраться в сути этого вопроса, здесь придется немного залезть в науку геологию, но, конечно, очень поверхностно. Однако, этого хватит, что бы понять, какие моменты освещены геологией по-настоящему, с научной доказанностью, а что можно считать домыслами, и, соответственно, не принимать в расчет.

2. К методологии разрешения выявляемых проблем

При разборе таких вопросов возникает одна общенаучная (можно сказать – философская) специфика, которую, как правило, не понимают даже профессиональные геологи, и, можно полагать, что в других науках с этим не лучше. Еще в середине прошлого века британский философ Бертран Рассел выявил, что любая наука базируется на некоторых положениях, недоказуемых в ее собственных границах [4]. В самом исходном, базовом виде эти положения попросту являются недоказуемыми постулатами. Этот его вывод достаточно известен и в целом как-то принимается. Значительно хуже обстоят дела с пониманием того, что постулат постулату рознь, что есть два типа недоказуемых положений.

Первый тип (именно тот – расселовский, лежащий в основе наук материального плана), хоть и недоказуем логически, но его правильность, естественность подтверждается всеми практическими наработками науки, на нем построенной – наработками, полноценно функционирующими в реальной жизни. Такие постулаты могут быть четко сформулированы (например, постулаты Евклида в геометрии, законы сохранения в физике [5]  др.), или даже не быть зафиксированными гласно, а просто подразумеваться, как нечто само собой разумеющееся – это их сути не меняет. Существенно, что они постоянно проходят проверку текущей житейской практикой (как те же постулаты геометрии [6]). Практическая применимость таких постулатов не может расцениваться как их полноценное доказательство (иначе они перестали бы быть постулатами), но, тем не менее, является свидетельством их реальности и вписанности в наши земные условия. Короче говоря, такие постулаты – это обязательный компонент нашего материального мира и надежная основа, фундамент науки, исследующей этот мир.

Постулаты второго типа, наоборот, принципиально не подлежат никакой проверке, никаким подтверждениям житейской практикой. Они также используются ученым людом в качестве базы для каких-то выкладок, но это уже весьма хлипкий фундамент для научных построений. В них и кроются, как правило, расхождения между наукой и Торой, поэтому очень важно различать эти две группы постулатов.

Ранее уже был указан один такой постулат из области геохронологии [7] – о постоянстве параметров скорости распада радиоактивных элементов во все времена и при любых внешних условиях. Этот постулат не только принципиально недоказуем (в равной степени с остальными)  – его действенность вообще никак не проверяется в текущей жизни и ничем не подтверждается в реальной истории – мамонты и динозавры в свои времена не мерили скоростей радиораспадов элементов. В отличие от базово-научных постулатов он не корреспондируется с практикой – на нем не строится никакой практически применимой теории и потому мы не имеем жизненных подтверждений верности этого постулата. Таким образом, понимание сути данного постулата переводит все миллионы и миллиарды лет, вычисляемые на его основе, в статус геохронологической веры, и не более того.

Здесь, далее, мы тоже столкнемся с двумя типами постулатов, и разобраться в том, кто из них какой, действительно важно для грамотного решения вопроса о соотношении материального и духовного аспектов любой проблемы, возникающей на стыке двух разбираемых миров.

3. Вертикальное строение осадочной оболочки Земли

В первой половине XIX века учеными Европы буквально за пару десятилетий была выстроена стратиграфическая шкала, ступенчато отразившая развитие жизни на Земле в виде последовательной смены фауны, начиная от нижних слоев осадочных пород по направлению к более верхним слоям. Эта шкала состоит из последовательно залегающих друг на друге осадочных комплексов (систем), каждый из которых характеризуется своими комплексами фауны и флоры. Составлялась она изначально разными исследователями в разных местах – в каждом месте своя часть шкалы в виде отдельной системы. Ближе к середине XIX века все эти части состыковались в единую последовательность, и стратиграфическая шкала в общих чертах была завершена (табл.1)

Слово «завершена» не надо понимать как «полностью окончена», ибо ее совершенствование, детализация и уточнение продолжались и после, продолжаются сейчас, да и будут продолжаться все обозримое для науки время. Но главные ее черты только подтверждаются во всех последующих исследованиях и в самых разных регионах, что, как раз, и удостоверяет ее истинность, т.е. правильное отображение ею реально наличествующей структуры земной коры. Тут вполне усматривается хорошая аналогия с физическими законами и константами, которые проверяются и перепроверяются в разных лабораториях и потому, безусловно, соответствуют природной реальности. Основные черты стратиграфической шкалы тоже проверялись и проверяются армией геологов во всех частях Земли. Хотя, конечно в деталях (скажем, в видовом составе ископаемых останков) стратиграфические колонки разных мест земного шара отличаются друг от друга, но вот общий порядок смены целых комплексов фауны подтверждается неизменно.

Изображенная здесь шкала сильно упрощена для наглядности, но, тем не менее, отражает принципиально важные позиции. Упрощения, например, здесь в том, что классы животных показаны в тех системах (периодах), где они впервые появились, или же там, где достигли максимального расцвета. Так динозавры проставлены здесь в юре, хотя их разные виды, сменяя друг друга, протягиваются через все три периода мезозоя, окончательно исчезая на границе мела и палеогена. Аналогично, трилобиты (рис.1) и граптолиты впервые появляются на один период ниже указанных на схеме, и протягиваются выше их еще на пару-тройку периодов, значительно уменьшая при этом как свое видовое разнообразие, так и количественное представительство в окружающем их животном царстве, чтобы затем полностью сойти со сцены жизни. А другие классы животных проходят до самого верха шкалы (то есть, до наших дней), например, рыбы, амфибии и пресмыкающиеся, но, конечно, не в тех родах и видах, что жили ранее, и далеко не в том количестве и разнообразии, какое было в пору их расцвета. Разве что, из них лишь рыбы и по сей день обильны и разнообразны, возможно, не в меньшей степени, чем в палеозое, но, опять же, в совсем других видах, родах и семействах.

Все это, конечно, специальное знание (точней, его предельно обобщенные выжимки), приведенное здесь для уяснения общей картины – для того, чтобы зримо воспринять фактические данные, выявленные наукой еще в XIX веке, не вызывающие сомнения в своей реальности, т.е. подтвержденные в последующие времена и на всех континентах армиями геологов разных стран.

Для дальнейшего изложения важно отметить фиксируемое этой шкалой последовательное усложнение группы позвоночных животных снизу-вверх: рыбы → амфибии → рептилии (включая динозавров) → низшие млекопитающие → высшие млекопитающие → человек. Полезно еще уточнить, что данная таблица носит сугубо демонстрационный характер, проявляющийся в том, что организмы, проставленные в ее строках, являются лишь парадными лицами соответствующих стратиграфических подразделений, и совсем не обязательно главными их наполнителями. Во всех подразделениях есть масса других типов организмов, подчас имеющих существенно более важное значение для выделения соответствующих горизонтов, чем указанные в таблице.

4. Стратиграфическая шкала как фиксация исторического развития

Стратиграфическая шкала имеет двойственный характер – несет, по сути, двойную нагрузку, что отражено в названиях (шапках) двух левых ее колонок. С одной стороны она отражает вертикальную структуру земной коры – то, что конкретно существует на данный момент времени. То есть, то, что непосредственно наблюдается в разрезах, понимая, конечно, при этом, что по разрезам распределены не сами организмы, вписанные в таблицу, а их останки – окаменелые кости, раковины, отпечатки в породе и т.д. В таком аспекте для подразделений шкалы употребляются термины «группа» и «система».

Второй аспект стратиграфической шкалы, производный от первого – это ее характеристика времени, т.е. отражение исторического процесса становления земной коры, и тогда в ход идут термины «эра» и «период» (мезозойская эра, юрский период и т.д.). Переход от конкретно наблюдаемой статики к историческим построениям осуществляется через принцип Стенона: «Вышележащий пласт моложе, чем пласт, его подстилающий». Таким образом, статическое отношение ниже-выше переходит во временное отношение раньше-позже, и статический разрез начинает пониматься как овеществление исторического процесса. Отсюда, в приведенной шкале наиболее древний период – это кембрий [8], самый молодой – антропоген

Принцип Стенона – безусловно постулат, доказать его мы не можем, ибо не можем  (не могли) наблюдать становление описываемых нами подразделений шкалы – даже ни одного из них. Однако, во-первых, он лежит в русле наших нормальных житейских представлений. Так, его легко смоделировать просто в стакане с водой, насыпав туда сначала порцию песка, затем порцию дроби, а после них еще стеклянных бусин,  и убедившись, что в системе образовавшихся трех пластов более поздние из них (более молодые) залегают выше более ранних (более древних). Такое моделирование не претендует на статус доказательства, т.е. не переводит принцип Стенона из постулата в доказанный факт, но неплохо иллюстрирует его.

Наконец, можно привести серьезные доводы  о подтверждении принципа Стенона результатами геологических наблюдений, что является хорошей аналогией указанному выше подтверждению принципов (постулатов) материальных наук их результатами, проявленными в текущей жизненной практике. Но это уже достаточно специальный вопрос, и что б не отвлекаться сильно от заявленной здесь темы, его рассмотрение вынесено в конец статьи (см. Дополнение 1). А здесь пока будем считать достаточными наши обыденные, житейские доводы в пользу верности принципа Стенона. Как следствие из него тогда имеем на таблице 1 отображение истории развития жизни в нашем мире, с направлением стрелы времени снизу вверх (от нижних строк таблицы к верхним). Подчеркнем еще, что тут сейчас речь идет не об эволюции живого мира, а только об его ИЗМЕНЧИВОСТИ во времени. Это, и только это, является научным фактом, вполне определенным и доказанным или, во всяком случае, статистически достоверным. К вопросу же об эволюции подойдем несколько дальше, а сейчас пора обратиться к Торе.

5. А что об этом говорит Тора?

Для начала самое общее сопоставление. Последовательность образования живого мира в Торе такова: растения  → водные существа → наземные животные → человек. Сходную картину видим и в стратиграфической шкале: с кембрия до карбона – только водные обитатели, животные на суше (амфибии и рептилии) появляются лишь с перми и триаса, а млекопитающие (звери и скот по Торе) и того позже, и, наконец, последним появляется человек.  Ну и появление на суше растений (с силура) фиксируется явно до выхода на нее животных, и даже до наиболее известных обитателей вод – рыб. Других морских обитателей (трилобитов, граптолитов и пр.) Тора не рассматривает – она не учебник биологии-палеонтологии, в ней вполне достаточно упомянуть о главных типах живых обитателей земли, важных для человека. Итак, картина в целом получается вполне аналогичная стратиграфической колонке: наземные растения – рыбы – скот и звери – человек. Таким образом, в данном вопросе серьезных противоречий между Торой и наукой стратиграфией НЕ ОТМЕЧАЕТСЯ.[9]

Это общее сопоставление, а в Торе еще упоминаются птицы, пресмыкающиеся, гады и другие существа. Что б разобраться со всем этим спектром стоит покопаться в стратиграфии подетальней, но это тоже несколько уведет нас от основной канвы статьи – от вопроса об эволюции. Потому и эта детализация тоже вынесена в конец – в виде Дополнения 2.

Пока тут отметим только, что буквально со своих первых шагов наука геология опирается исключительно на наблюдения материального мира, не привнося  в них ничего из сферы духовности (как и положено действительной науке). При этом, казалось бы, вполне могут проявиться нестыковки и противоречия, которые прямо ожидаются воинствующими атеистами, мечтающими о получении доказательств своей, как бы исходной, правоты. Однако, уже на заре своего становления, наука геологии напрямую подтвердила порядок образования живого мира. прописанный в Святом Писании. В этих очень серьезных, хоть и пионерских, исследованиях не обнаруживается какого-то серьезного конфликта с Торой. Но свято место пусто не бывает – нет действительного конфликта, так надо его создать, т.е. придумать и объявить всамделишним. И тогда в ход пошло представление о том, что для последовательной смены массы новых организмов, выявленных палеонтологами, требуются очень большие промежутки времени, а не несколько дней, заявленных свыше.

Тут стоит подчеркнуть, что время само по себе не является объектом материального исследования в геологии. Принцип Стенона дает возможность только определить, что было раньше, а что позже, и не более того. То есть, продолжительность событий в геологии не подлежит фиксации – отрывных листков календарей в геологические слои не запихнуто.  Представление палеонтологов о необходимых длительных временах базировалось только на некоторых житейских представлениях и их аппроксимации – приложении к наблюденным фактам. Допустимо ли такое приложение или нет – таким вопросом просто не задавались. Это считалось само собой разумеющимся.  Настолько разумеющимся, что и верующие люди не могли поставить его под сомнение. И тогда, что б спасти Библию от нападок со стороны той науки, появилась идея о создании Творцом уже изначально старой земли. Эту идею стоит разобрать детальней.

6. О гипотезе сотворения старой земли.

Итак, уже на этом начальном этапе (еще додарвинском) стратиграфы и палеонтологи, настроились на признание значительной длительности истории Земли – в несколько десятков или даже в сотни тысяч лет. Базировались они при этом  на множественности сменяющихся форм организмов, что требует, по их мнению, значительных отрезков времени, не сводящихся к отдельным дням творения. Возникшая при этом некая раздвоенность в головах людей верующих (с одной стороны – 6 дней творения по Писанию, а с другой – все эти научные достижения, представлявшиеся неоспоримыми) требовала своего разрешения.  Тогда и появилась идея сотворения Земли с уже как бы впечатанной в нее историей становления, которую она – Земля  –  в самом-то деле и не проходила. То есть, проще говоря, идея уже исходно старой Земли, в которую одноразово были заложены ископаемые остатки в соответствующей последовательности – именно одним Б-жественным приемом, без какой-либо поступательной истории. Из европейско-христианского мира эта идея благополучно перекочевала в иудейский – приходилось слышать о ней из уст мною уважаемых раввинов, и вот уже в рамках иудаизма вышел труд рава Ашера Кушнира, опирающийся на это представление. Да и в интернете она обсуждается, даже не только в религиозных, но и в серьезных научных кругах (см., например Дмитрий Шабанов https://it.wikireading.ru/64009)

Обычно эта идея опирается на ситуацию с Адамом, который был создан сразу же тридцатилетним, с бородой и т.д.. Если это можно было с человеком, то чем Земля хуже? Точно так же и она могла быть создана сразу же в весьма почтенном возрасте. Но такая аналогия приемлема только на первый, невзыскательный взгляд, а на деле она не работает – в отличие от земной коры в теле человека не фиксируются его прошлые состояния. Возрастные изменения, конечно, происходят – история развития человеческого организма имеет место как факт. Но она не закрепляется в материальных носителях – во взрослом человеке не сохраняется ничего от трех- или десятилетнего его возраста. Да, есть организмы, в которых года отпечатывают свои следы, например, моллюски (в нарастании их раковин) или деревья с их годовыми кольцами, но в человеке таких закрепленных следов не остается. А в земной коре сходные следы фиксируются четко и определенно, как было показано выше. Конечно, их выявление – это не простая задача, это не спил древесного ствола, где кольца увидит любой. Однако, все же, эта задача решаема. При приложении труда и головы она доступна осмыслению, что и доказано всем развитием геологии. Итак, пример Адама с Хавой для Земли не подходит уже хотя бы по этому параметру, но и не только по нему.

Далее, почему Б-г создал Адама взрослым, а не грудным младенцем –  это понятно. Простой, и при этом не единственно возможный, ответ таков: не существовало еще груди для его вскармливания (как, равным образом, и для Хавы). А вот относительно идеи старой Земли на сходный и очень естественный вопрос такого простого ответа как-то не просматривается.  В самом деле, для чего нужно было Вс-вышнему создавать в земной коре этакую шараду – так глубоко продвинутую и повсеместно распространенную? Упомянутый выше рав.Кушнир отвечает: что бы запутать будущих исследователей, посмеяться над ними, как насмехался Он в свое время над Мицраимом (Египтом), укрепляя сердце Паро (фараона), заставляя его забыть, откинуть память о прошедшей казни, что бы напроситься на последующую казнь для себя и своего народа (про все это читаем у него в т.2, на стр.196-197).

Взгляд, конечно, оригинальный, но сравнение геологов с фараоном вряд ли можно считать удачной находкой. Ну, хотя бы потому, что там имелась очевидная цель для таких действий, а какова цель здесь? Если действительно, по Кушниру, геология есть глупость, объект Б-жественных издевательств, то с чего же тогда геологи умудряются находить месторождения разных руд, нефти, других полезных ископаемых, спрятанных в глубоких недрах?  А без таких геологических изысканий не мог бы тогда рав Кушнир ездить на машинах и поездах, летать на самолетах, и вообще пользоваться благами цивилизации. Ведь даже электрический свет невозможен без меди в обмотках генераторов и в проводах, а медных месторождений, выходящих на поверхность земли и потому известных человеку задолго до появления геологов (типа копей царя Шломо недалеко от Эйлата), таких вот выходов никак не хватит для мирового освещения. Геологи  находят месторождения в глубинах земли, потому что знают, где их стоит искать, где копать и бурить скважины, а знают это, потому что разбираются в истории земной коры, изученной благодаря последовательности ископаемых организмов и зафиксированной ими на геологических картах.

В двухтомнике рава Кушнира еще много других анти-геологических изысков, например, сентенция о том, что динозавры, оказывается, жили в одно время с людьми, но только в других местах, потому, мол, и не встречались с ними. Или что все ископаемые окаменелости (со всех периодов!?) образовались одновременно в результате их выварки в водах Потопа, представлявших собой, ни много, ни мало, как кипящий рассол (все это в т.2, на стр. 141, в т.ч. про динозавров – сноска ²⁵⁴ там же).

На этом геологические перлы данной книги не исчерпываются, но разбирать их тут не имеет смысла, как и сентенции П.Полонского об обязательности какого-то люфта, нестыковки  между Торой и научными выводами. Тут просто незачем подменять положительную задачу статьи критическим негативизмом. И к слову говоря, надо отметить, что в целом, двухтомник рава Ашера Кушнира производит хорошее впечатление постановкой проблемы, охватом разных вопросов и аспектов, компоновкой изложения, громаднейшим объемом проработанной литературы… Однако, увлеченность автора идеей развенчать атеистическую идеологию путем противопоставления как бы реальной духовности как бы иллюзорному материализму привела его к абсолютно неприемлемому преломлению геологических фактов, что, соответственно, может вызвать и некоторую настороженность к адекватности его выкладок и по другим научным сферам – биологии, генетике, космологии и пр.

Итак, все вышеизложенное в сфере геологии есть действительно существующая, ясно доказуемая реальность, пусть и вскрытая с использованием недоказуемых постулатов.[10] Отрицание этой реальности имеет такую же степень правомерности, как и отрицание, к примеру, закона Ампера. И то, и другое влечет за собой перебазирование в пещеры или, по крайней мере, на пару веков назад со всеми вытекающими отсюда последствиями. Так, в  открытый конфликт с геологической наукой вступает идея создания старой земли, пытающаяся лишить человечество важнейшего инструментария при поисках месторождений.  Посему она не может рассматриваться как действенный противовес атеистической идеологии.

Ранее (Мир Торы № 59 + на этом сайте – Наука и Библия – варианты примирения ) были перечислены четыре известные идеи-предположения,  нацеленные на снятие противоречия между Торой и наукой  в вопросе возраста мира. В их числе была и эта гипотеза старой Земли, но, в свете изложенного, ее нельзя отнести к приемлемым предложениям даже гипотетического плана. Остальные же три идеи в открытый конфликт с наукой не вступают.

Итак, дискредитация эволюционной теории путем расправы над геологией не может быть признана легитимной. Значит ли это, что эволюция действительно имела место быть? Вот с этим и будем разбираться далее.

7. Вопрос о доказанности теории эволюции.

Как было сказано, основные черты стратиграфической шкалы обрисовались в период между 1820-м и 1840-м годами, и, скорее всего, еще без внятного представления о прогрессирующем усложнении организмов вверх по разрезу и во времени, просто потому, что руководящими формами при выделений различных подразделений шкалы были (и являются по сей день) раковины моллюсков разных типов, заметно меняющие свои формы от подразделения к подразделению, но остающиеся организмами одного уровня организации, начиная от кембрия  и до самого верха – до наших дней. Их стратиграфический приоритет определяется тем,  что они распространены очень широко и в значительных количествах, так что дают возможность сопоставлять разрезы, удаленные друг от друга. А вот более сложные организмы встречаются в захоронениях существенно реже, подчас спорадически и в немногих экземплярах, да и сохраняются много хуже по сравнению с цельными раковинами из-за легкого разноса их костей, отделяющихся друг от друга после смерти и разложения.

Основополагающий труд Дарвина «Происхождение видов» вышел почти двадцать лет спустя – в 1859 году, и за этот промежуток времени шкала, видимо, успела приобрести свой направленный характер в силу привязки к ней находок разных более развитых организмов, а именно, позвоночных форм, у которых, чуть ли не в каждом следующем подразделении шкалы появляются новые, более сложные формы – начиная от панцирных рыб до человека включительно.

Таким образом, возрастающая сложность позвоночных животных вверх по разрезу, т.е. от прошлого к будушему, стала одним из столпов теории эволюции живого мира – эволюции в сторону усложнения, и, как представилось из этого, в сторону большего приспособления к окружающей среде, т.е. с выигрышем в плане жизнестойкости.

Вторым столпом этой теории стало выведение новых пород разных домашних животных и птиц (собак, лошадей. голубей и пр.) методом искусственного отбора, широко распространенного в то время, причем, особенно в Англии, где этим увлекались даже в самых высших кругах лондонского общества.

Понятно, что искусственный отбор направляется рукой человека, выбирающего производителей дальнейшего потомства по определенным признакам, которые он хочет сохранить и усилить. Но отсюда оставался один шаг для перехода к идее отбора естественного, где направляющей силой является уже не человек, а природа, точней – степень выживаемости индивидов, дающих или не дающих следующее потомство.

Теперь вот, стоит задуматься о принципах (постулатах), лежащих в основе этих двух опор теории эволюции.

Существование внутривидовой изменчивости, вариабельности – это, как говорится, факт, а не реклама. На этой изменчивости и основывается искусственный отбор. Но вот второй факт из этой же сферы, менее наглядный, но не менее действительный, состоит в том, что искусственный отбор за все многие века своего проявления[11] никогда не выходил за пределы вида. Какие бы породы собак не выводились, как бы овчарка не отличалась от пуделя, но собака всегда оставалась собакой, и никогда не превращалась в кошку

Дело в том, что  единственный надежный и действующий критерий отделения одного вида от другого – это запрет скрещивания. А если скрещивание разных видов все же возможно (проявляется нечасто, только в некоторых парах видов, например, осел с лошадью), то рождающееся у них потомство нерепродуктивно (мулы уже не в состоянии размножаться далее). Так вот, все породы собак не теряют способности скрещиваться друг с другом, и при разнопородном скрещивании их потомство быстро скатывается в стабильную форму обыкновенной дворняжки.

Некоторое усложнение в это правило вносит факт существования подвидов внутри одного вида, обладающих способностью скрещиваться, но все же не стремящихся к смешению и сохраняющих свою индивидуальность (пример – собака и волк), но оно никак не отменяет само правило.

Так вот, постулат естественного отбора гласит прямо противоположное – в историческом процессе развития жизни на земле постоянно происходила селекция и отделение одного вида от другого, и даже не только вида от вида, но и рода от рода, класса от класса, семейства от семейства и т.д. Надо ли говорить о том, что этот постулат ничем не подтверждается в реальной жизни и представляет собой чистую веру? Хотим верим в него, хотим –  нет. К примеру, несколько последних десятилетий ученые всего мира проводят опыты по селекции дрозофил и, пользуясь очень коротким периодом их полового созревания, прогнали уже какое-то бешенное число их поколений. Получили при этом громадное количество их разновидностей, сильно отличающихся друг от друга внешним видом, но так и не добились перехода в другой вид – дрозофила так и остается дрозофилой.

Вот он, налицо, непроверяемый постулат второго столпа теории эволюции  (столпа искусственного/естественного отбора), гласящий, что естественный отбор обеспечивает переход одного вида в другой. Он сформулирован всего лишь по аналогии с искусственным (но внутривидовым !) отбором, что уже низводит данную теорию в ранг веры (или, пусть по научному, – в ранг недоказанной гипотезы). Теперь вернемся к первому столпу, к стратиграфии и палеонтологии.

Здесь вопрос еще смешней –  о критерии выделения видов в науке палеонтология. Вымершие животные скрещиванию уже никак не подлежат, и наличие репродуктивности у двух каких-то сходных скелетов никак не определяемо  – ну недоступно исследованию, и все  тут. Так как же определяется вид в палеонтологии, хоть у ракушек, хоть у позвоночных животных? Каков критерий выделения вида? Такого критерия в палеонтологии просто нет – палеонтолог описывает какую-то форму, сопоставляет ее с уже ранее описанными сходными видами и если есть какое-то более  или  менее устойчивое отличие, тут же объявляет ее новым видом. То есть, у палеонтологов нет и не может быть конкретных прямых доказательств, что два типа организмов, в чем-то схожих, а в чем-то отличных друг от друга, и разделенных каким-то промежутком времени (т.е. находящихся в разрезах в отношении выше-ниже), являются двумя разными видами, произошедшими один из другого. Любое такое заявление является опять же гипотетичным, или, по-другому, основанным на вере, поскольку (еще раз) никакие палеонтологические формы попросту невозможно проверить на предмет скрещивания.

Сказанное не следует понимать, как накат на науку палеонтологию. Понятно, что описание богатейшего палеонтологического материала просто требует так или иначе выделять разные типы организмов и где-то проводить границу между двумя сходными типами, чем-то, однако, отличающихся друг от друга. И далее строить классификацию всех тех типов, разнося их по разным рангам – классам, семействам и пр.  Все это действительная и действующая наука, без которой стратиграфические построения просто не мыслятся, а значит, не существует и геологии в целом. А ненаукой, т.е. верой, является лишь параллелизация первичного палеонтологического типа ископаемых организмов с биологическим видом. И именно на такой вере построена идея эволюционного становления живого мира нашей планеты.

Итак, вся, так называемая, теория эволюции, т.е. теория перехода одних видов в другие путем естественного отбора – вся она построена на бесчисленном количестве маленьких верочек, число которых имеет тот же порядок величины, что  и число видов, описанных палеонтологами. Отсюда и вся эта дарвиновская теория есть вера, в которую можно верить или не верить – и то и другое равно допустимо даже с позиции нормального научного мышления. Кстати говоря, и в рамках науки сформулированы концепции, противостоящие идеям дарвинизма, например, теория номогенеза Берга. Посему и вера в исходное создание Творцом всех ископаемых организмов никак не противоречит науке вообще, т.е. истории изменения живого мира, вскрытой геологическими исследованиями.

Да, в качестве гипотезы дарвинская идея выглядит очень красивой и привлекательной. Но это НЕ ТЕОРИЯ – она не доказана, и быть доказанной в принципе не может. То есть в нее можно верить или не верить с равными основаниями. А что является здесь научным фактом – это действительная смена форм организмов живого мира  снизу вверх по разрезам земной коры или (при опоре на принцип Стенона) смена их в течении исторического процесса. Что же являлось причиной этой сменяемости, про то наука ничего не может доказательно утверждать – все это уже в ранге веры. Ну а с верой спорить и нечего – хотят дарвинисты верить в эволюцию, так пусть верят. Это их выбор, и, соответственно, их право. Пусть ищут переходные формы (которые все равно ничего не решат и не докажут), пусть изобретают объяснения кембрийского взрыва, которые все равно из рамок веры не выскочат и т.д.

Существенно одно – что вера в Творца, и наука никак НЕ ПРОТИВОРЕЧАТ друг другу, нет между ними люфта. Конечно, если под наукой понимать все то, что действительно наблюдаемо и доказуемо, все то, что подтверждается практикой – экспериментальной, жизненной, любой. А не то, что гипотетично, что базируется на непроверяемых, никак не обоснованных постулатах. Все кажущиеся противоречия разрешимы и без изначального принудительного разведения в разные стороны двух составляющих нашего единого мира – духовности и материальности.

8. Заключение.

1. Сходная изменчивость живого мира по разрезам осадочной оболочки земного шара  снизу вверх – это зафиксированный факт везде и повсеместно. Это, попросту, есть результат многочисленных наблюдений, и в целом он не подлежит отрицанию.

2. Указанная изменчивость для отдельных групп животных может иметь прогрессивно-усложняющийся характер, Для позвоночных такой усложняющийся характер в целом (т.е. статистически) прослеживается от начала их появления и до конца

3. Непрерывность изменчивости эволюционной теорией не доказана – переходных форм не найдено.

4. При использовании принципа Стенона пункты 1-3 переводятся из статического плана (изменчивость, прослеживаемая по разрезу земной коры) в исторический аспект, т.е., в изменчивость во времени.

5. Принцип Стенона – постулат, многократно подтвержденный положениями, сформулированными в п.1 (массовость, повсеместность сходных последовательностей)  и в п.2 – прогрессивное усложнение ряда ископаемых форм жизни. Подробнее об этом см. далее – в дополнении 1.

6. Вывод из п.п.1-5  – историческая изменчивость живого мира на земле единообразна в разных районах, и в ряде конкретных случаев она имеет прогрессивно-усложняющийся характер, что особенно заметно в группе позвоночных животных. Регрессивная же изменчивость мало характерна. Однако наиболее характерный тип изменчивости во многих группах живых организмов не может быть отнесен к прогрессивной или регрессивной форме, хотя такая беззнаковая изменчивость присутствует практически везде и на всех этапах, являясь основой построения стратиграфической шкалы и выделения в ней всех ее подразделений.

7. Вместе с тем, причины такой изменчивости наукой однозначно не вскрываются и вскрыты быть не могут. Теория эволюции основана на ряде допущений – непроверяемых (!) постулатах, и потому она не может быть отнесена к доказанной теории.  Другими словами, она является построением, основанным на вере в некоторые априорные положения, не подтверждаемые никакими реальными событиями или наблюдениями.

8. Фиксируется хорошее, практически даже абсолютное, соответствие стратиграфической шкалы и той последовательности творения живого мира, которая изложена в Торе (см. также дополнение 2). Оно не может быть случайным совпадением (вероятность такового практически неотличима от нуля) и потому должно рассматриваться как прямое подтверждение наукой Б-жественного происхождения самой Торы.

*         *         *

Далее переходим к дополнениям, раскрывающим то, что выше было подано в обобщенном виде. Оба эти дополнения самостоятельны, какой-либо последовательной связи между ними нет, и выбор между ними для чтения может быть произвольным.  Для религиозного читателя более интересно и существенно дополнение 2, естественно продолжающее раздел о соответствии Торы и науки. Дополнение 1 более интересно для логических умов, для философски ориентированных читателей, поскольку оно глубже раскрывает различие между двумя типами постулатов на примере принципа Стенона.

Дополнение 1.

О принципе Стенона.

Глянув на приведенную здесь стратиграфическую шкалу, недоверчивый к науке читатель может подумать: а не подтасовали ли ее ушлые стратиграфы-дарвинисты под свою эволюционную идею – т.е. так, что бы она демонстрировала усложнение организмов со временем? Ведь говорится же в статье, что ее отдельные части описывались в разных местах, а потом состыковывались – ну вот и состыковали их так, как им было нужно.

На такое сомнение есть простейший ответ, исходящий из хронологического сопоставления первичного становления шкалы (1820-1840 гг) и первой публикации Дарвина по теории эволюции (1859 г), т.е. при исходной наработке стратиграфической шкалы еще попросту не могли бытовать «ушлые стратиграфы-дарвинисты». Однако, этот простой ответ не решает основного вопроса о принципе Стенона, звучащего примерно так: если это недоказуемый постулат, то почему к нему должно быть отношение другое, чем к постулату о неизменности в историческом времени характеристик скоростей распада радиоактивных элементов?

В предыдущих статьях (Мир Торы № 59, + на сайте – Сколько лет нашему миру? ) было показано, что постулат о скорости радиораспада ничем не обоснован и потому нет оснований считать истинным геохронологическое летоисчисление. А здесь восстановление всей геологической истории базируется на столь же недоказанном постулате и, тем не менее, эта история развития земли подается как действительно происходившая череда событий. В чем же существенное различие этих двух постулатов?

Наглядная разница между ними, как уже говорилось выше, – в как бы естественности принципа Стенона, в его соответствии  нашим обыденным представлениям. Но это имеет скорее иллюстративный характер, чем серьезно убедительный. Существеннее то, что этот принцип подтверждается всей практикой геологии, так же, как постулат о параллельных прямых подтвержден всей практикой применения геометрии в нашей земной жизни. И еще не менее важно то, что его последовательное применение выявило прогрессирующее возрастание сложности некоторых типов организмов в ходе истории их развития.

Итак, имеем два достаточно убедительных довода в реальности, действенности  принципа Стенона. Первый из них – это то, что везде и всюду, на всех материках, просматривается одно и то же направление последовательности стратиграфических подразделений от кембрия до четвертичных отложений. Конечно, в разных местах те или иные подразделения могут выпадать из разреза, но общее направление при ненарушенных залеганиях всегда неизменно. Если бы в процессе осадконакопления принцип Стенона не выдерживался повсеместно и всегда, то такого постоянства нельзя было бы и ожидать. Для примера на рис.2 приведен разрез  Русской платформы по линии С.Петербург – Москва. Этот район значительно удален от всех тех мест, где изначально выделялись подразделения общей стратиграфической шкалы, а последовательность соответствующих горизонтов в нем полностью соответствует ей. И это же видно на геологических картах всех материков.

Это как бы вводная характеристика. А теперь детализируем. Начнем с другого конца по сравнению с заявлением абзацем выше – с  того, что согласно нашим ожиданиям (или пусть – представлениям) сложность организмов должна возрастать с течением исторического  времени. Для религиозного человека это следует из Торы – по описанию шести дней творения, а для атеиста – просто из соображения, что самый сложный организм – человек –  завершает историческую лестницу живых существ. Теперь принимаем во внимание конкретный наблюденный стратиграфами факт – усложнение некоторых типов животного мира вверх по разрезу (в первую очередь – позвоночных организмов, завершаемых человеком). Отсюда и следует естественный вывод, что, действительно, организмы, останки которых залегают в вышележащих пластах исторически моложе, ближе к нашему времени, чем более нижележащие. Это и подтверждает верность принципа Стенона – вышележащий пласт моложе пласта, подлежащего под ним. Подтверждает (что и требуется для действительного принятия постулата), а не доказывает, ибо при доказательстве постулат теряет свой статус недоказуемого фундамента для дальнейших научных построений. И здесь приведенный вывод действительно не является безусловным доказательством хотя бы потому, что его база – усложнение организмов вверх по разрезу  – далеко не всеобща. И это стоит разобрать подробней

Дело в том, что основой для выделения любых стратиграфических подразделений являются, как правило, раковинные животные, т.е. моллюски и брахиоподы.  Их явный приоритет в стратиграфии определяется тем, что они, наиболее многочисленны в разрезах, лучше всего сохраняются (именно их раковины), распространены по всей приведенной шкале от кембрия доныне и изменчивость их по вертикали (т.е., во времени) не меньшая, а скорее даже большая, чем у других организмов. Их роды и виды сменяются и по периодам, и еще дробнее – по отделам, ярусам, зонам. Потому именно они и служат в первую очередь для выделения разных подразделений шкалы от зон до периодов, а так же для сопоставления друг с другом удаленных разрезов и для привязки того или иного  геологического  объекта к общей стратиграфической шкале. Вместе с тем, поскольку внутренние их органы не сохраняются, то даже их систематика очень запутана и неоднозначна, и вопрос об упрощении или усложнении их по разрезу практически не решаем, за исключением некоторых особых ситуаций, когда  фиксируется усложнение формы перегородок спирально закрученных раковин – аммоноидей.

Остальные организмы (и те, что фигурируют в здесь приведенной демонстрационной стратиграфической шкале, и многочисленные, не фигурирующие в ней) обычно менее ценны для ее построения по разным причинам, но в основном из-за более редкой их встречаемости. Поэтому они, как правило, получают привязку к тому или иному подразделению шкалы по их сонахождению в тех или иных  слоях с моллюсками или брахиоподами.

Все  это сказано, с целью показать, что при разработке шкалы, а так же при любых последующих ее уточнениях, детализациях и т.д., никак не ставилось (и не ставится) целью продемонстрировать то или иное изменение сложности организмов по разрезу, хоть в плюс, хоть  в минус. То есть, стратиграфическая шкала изначально строилась, и продолжает уточняться, без какого-либо внимания к направлению изменчивости организмов – необходима только сама изменчивость, а не ее направленность. И моллюски с брахиоподами вполне демонстрируют нужную для стратиграфии изменчивость (без внятного указания ее направленности).

Отсюда, усложнение некоторых организмов вверх по разрезу – это  не какой-то исходный, заранее задуманный маневр (или принцип), а исключительно результат наблюдения, аналогичный получению результатов опытов в лаборатории. И как там – таковые результаты проверяются многократно в разных лабораториях, так и здесь – факты тех или иных усложнений многократнейше проверены.

Итак, увеличение сложности некоторых типов организмов вверх по шкале – это не исходный постулат, а действительно существующая реальность земной структуры, результат наблюдений. То есть, в плане истинности это полная аналогия результатам, например, физических опытов. В такую последовательность выстраиваются определенные ископаемые остатки безотносительно к идее Стенона, что и подтверждает действенность принципа, гласящего, что всякий вышележащий пласт моложе нижележащего.

Дополнение 2.

Продолжим сравнение науки с данными из Торы.

Выше уже было показано, что  последовательность сотворения живого мира, описанная в Торе, хорошо параллелизуется со стратиграфической шкалой, т.е. по сути вполне подтверждается наукой. Ну и естественно, поскольку наука призвана  лезть во все детали, она дает более дробное, более расширенное представление о развитии живого мира, чем Тора, ни в коей мере при этом не противореча ей. Но в том разделе осталась недоговоренной ситуация с птицами, гадами и растительностью. Вот и с ними дело обстоит ничуть не хуже, что и подтверждается несколько более детальным рассмотрением стратиграфической последовательности.

Эта параллелизация Торы и стратиграфии представлена наглядно на таблице 2, в которой стратиграфическая шкала частично упрощена сравнительно с предшествовавшей таблицей 1 – третичный период не разделен, и из всей шкалы наземной растительности оставлены только псилофиты и папоротники, как начальные типы наземной растительности. А с другой стороны, наоборот, эта таблица более детализирована – мел разделен на отделы[12] для более точного сопоставления с Торой.

Как видно из таблицы корреляция не просто хорошая, а чуть ли не идеальная, т.к. понятно, что скот и звери по Торе – это в биологии млекопитающие, а гады – это  змеи. Псилофиты – это первые появившиеся на суше растения травянистого типа, а папоротники, хвощи и плауны в девоне, в отличие от нынешнего времени, были деревьями и составляли леса – и то и другое корреспондируется с описанием в Торе событий третьего дня.

На границе раннего и позднего мела (в шкале статики – нижний и верхний мел) полностью вымирают ихтиозавры и приближаются к исчезновению плезиозавры. И те и другие – это крупные морские  динозавры, так что, похоже, именно их имела в виду Тора, повествуя о создании в 5-й день больших морских животных (киты появятся существенно позже – в среднем палеогене, т.е. в верхах третичного периода).

Из всего этого, если поверить «библейской критике», доложившей нам на основе своих лингвистических изысканий, что Тора писана людьми, то придется признать, что евреи предвосхитили научные геологические открытия на пару-тройку тысячелетий, всего-то навсего!

Выводы из всего изложенного

(включая статью в «Мире Торы» № 59)

Нет и не должно быть противоречий между Торой и действительной наукой – наукой, базирующейся на конкретных наблюдениях окружающего нас материального мира. Почва для противоречий (кажущихся!) возникает только там, где наука отходит от четкой реальности и становится на зыбкую почву предположительных, ничем не подтверждаемых положений – необоснованных постулатов. Но в этих ситуациях последовательная, серьезная наука должна говорить на языке гипотез, и не более того.  А вот когда такие непроверяемые постулаты возводятся в статус безусловной и не обсуждаемой истины, тогда “научные” результаты переходят в ранг веры. Атеизм, базирующийся на таких пустых основаниях, и есть вера, не имеющая никаких прав  провозглашать свое исключительное владение научной истиной.

В изложенном выше, а так же в цитируемых статьях, именно таким методом – методом выявления необоснованных постулатов – сняты кажущиеся противоречия между Торой и двумя, якобы научными положениями. Это вопрос о возрасте Земли (и мира в целом) и вопрос о преобразовании живого мира на Земле (т.н. теория эволюции). Остается еще три-четыре более мелких нестыковки данных Торы и воззрений ученого мира, которые так же могут быть (и должны быть) разрешены.

Представляется, что основа таких разрешений, как и в изложенных материалах – это последовательное разделение недоказуемых постулатов на два типа:
1) постулаты, подтверждаемые всей практикой науки, на них основанной, при условии реального, материального воплощения этой практики;
2) постулаты, не могущие никак и ничем быть подтвержденными и только  кажущиеся истинными.

К первому типу постулатов относится продемонстрированный выше принцип Стенона. А шире – все постулаты, лежащие в основе любой науки, реально используемой в жизненной практике, например, постулат о параллельных прямых. Примеры второго типа – это постулат о постоянстве во времени скоростных характеристик радиораспада элементов и рассмотренный выше постулат эволюционного преобразования живых организмов – перехода их из одного вида в другой. Грамотное разнесение этих двух типов «по разные стороны баррикады» и является ключом для снятия напряжений между вероучительными установками и как бы научными положениями.

==============================================

[1] Ашер Кушнир «Реальность и иллюзия», ч.2., А.Х.И, 2018

[4] Точнее сказать, не «выявил», а «обобщил», поскольку такие вещи в ряде наук были известны давно. Классический пример – постулаты Евклида. Но именно Рассел сумел показать, что это не просто отдельные частные случаи, а всеобщее научное правило.

[5] Хоть они и называются законами, но четких однозначных доказательств их не существует, потому более правомерно отнести их к постулатам.

[6] Например, можно измерить транспортиром углы треугольника, убедиться, что их сумма составляет 180^о и тем самым подтвердить реальность постулата о непересечении и нерасхождении параллельных прямых. Доказательством это не будет – для полного доказательства пришлось бы беспредельно увеличить точность измерения углов, да еще, очевидно, перебрать ВСЕ возможные треугольники в любом месте. Тем не менее, это измерение будет являться реальным подтверждением действенности данного постулата. И поскольку такая процедура (с углами треугольника) косвенным образом заложена в любых геометрических выкладках на практике (например, при землемерных работах или при конструировании деталей машин), то вполне можно, и даже нужно, считать, что данный постулат оправдан – по крайней мере, в наших земных условиях. Иначе не жить бы нам в наших домах, не использовать машины и механизмы, построенные с применением данного постулата. А при других каких-то условиях (скажем, внеземных) этот постулат может перестать работать, и тому есть примеры – две неевклидовы геометрии: Лобачевского-Бойяи и Римана.

[9] И тут хороший вопрос для атеистов – апологетов так называемой «библейской критики»: откуда бы древние евреи, которые, по их мнению, и написали Тору, смогли прознать про стратиграфические исследования, последовавшие спустя тысячелетия после них?

[11] Это отбор начался сразу же с моментов приручений человеком диких животных.