Как появилась вторая моя статья по принципу Кюри и как «Записки РМО» ее растаптывали.
(саму эту статью см. Статья-2)
Эта статья является разверткой пункта 4 из статьи тезисного типа Уровень морали и этики в РосМинОбществе.
1. Предыстория появления этой статьи.
Исходно я не был настроен глубоко погружаться в «пучины» принципа Кюри. Я хотел только показать, что с позиции этого принципа комплексы фундамента Омолонского массива изначально образовались в глубинах Земли. Тогда как остальные геологи считали их генезис двух-этапным – сначала близповерхностное образование (осадки, эффузивы), а затем уж глубинный метаморфизм. Эта моя позиция прямо вытекала из принципа Кюри в моем естественном восприятии его, как всеохватного закона, минимум – всегеологического. Именно так я понял принцип Кюри по его изложениям Шубникова и Шафрановского. Но статья с такой установкой, посланная в редакцию ЗРМО еще где-то в начале 2017 г., встретила глухое сопротивление рецензентов из-за непонимания ими сути моего подхода. Всплыла необходимость заняться ликбезом и разжевывать совершенно ясные для меня истины прямо в статье.
Омолонский массив, увы, пал жертвой этого вынужденного расширения теоретической базы – пришлось его отложить до следующей статьи, уже после того, как в первой я докажу правильность и естественность моего применения принципа Кюри.
С очень заметным скрипом статья все же в печать пробилась (с третьего захода -летом-осенью 2018 г.) , и я на том успокоился. (Более детальная история статьи №1 будет выставлена позже). Когда улягутся волны, слеплю вторую статью по глубинным породам Омолона (материал давно подготовлен) и на этом направлении поставлю точку со спокойной душой. Есть немалый ряд других вопросов геологии, которые нужно вывести на широкую читательскую дорогу, раз уж для меня, наконец-то, открылись публицистические ворота, ранее глухо запиравшиеся перед моими наработками. (Ох, похоже, что я несколько поторопился – про ныне распахнутые для меня ворота в научно-журнальный мир, но это уже другой разговор).
По всему этому, сразу после завершения эпопеи с этой статьей, связываюсь с руководством РМО и предлагаю 4 разные темы на их выбор для моего выступления на любом ближайшем форуме – все они у меня в проекте для дальнейшего широкого освещения в печати. Все они тем или иным боком соотносятся с минералогией потому их и предлагаю (а другие, более обще-геологические, пока остаются в заначке).
Договорились, что в ноябре 2018 г. подъеду в Питер и выступлю на заседании СПб-отделения РМО по одной из обозначенных мной тем. Но затем начались какие-то непонятные сдвиги – дату отодвинули на месяц позднее (что меня гораздо меньше устраивало) и параллельно этому начала куда-то ускользать тематика выступления . Вот выдержка из письма секретаря Дмитрия Петрова от 23 окт. 2018 на мой запрос уточнить дату:
«…. Итак, по срокам – в ноябре, в связи с разными другими мероприятиями, где мы заняты, заседания не будет. Вероятнее всего, оно состоится 19 декабря.
Что касается тематики: Юрий Борисович Марин из предложенных Вами тем предложил обсудить “Теоретическая геология и ее выход на геологическую практику”
Есть и другое предложение: Юрий Леонидович Войтеховский, который сейчас готовит статью в ответ на Ваши “Приложения принципа Кюри в геологии” предложил провести эту дискуссию очно, то есть поставить 2 доклада – Ваш и его.
Лично мне интереснее было бы послушать про систематику метаморфических пород ……………….»
Странная ситуация – какая связь между Питерским филиалом РМО и Войтеховским, у которого свой филиал РМО – на Кольском п-ве? Какая-такая дискуссия, если выбрана одна из моих тем? Масса непонятностей, ну да ладно, пока это так – какое-то боковое предложение (аж из Апатит) и мало ли кто чего хочет…. Отписываю Петрову, что от дискуссий я не бегаю, но приоритет №1 сейчас для меня – это те темы, что я им озвучил. Выбрали, и хорошо – на это я и буду ориентироваться.
В середине ноября надо уже решать с билетами, и я прошу Петрова дать точную дату (пока она выдана как вероятная) и получаю ответ:
«Уважаемый Борис Самуилович!
Только что обсудил этот вопрос с Войтеховским.
Заседание планируется на 19 декабря, среда (начало, ориентировочно – в 16.00).
Всё же Юрий Леонидович предлагает дискуссию по принципу Кюри, именно потому, что в связи с выходом Вашей статьи (в разделе “Дискуссии”, кстати говоря), эта проблема уже у многих на слуху. К тому же исполняется ровно 50 лет со дня издания “Лекций по кристалломорфологии” И.И. Шафрановского (1968), а у на есть традиция привязывать заседания к историческим датам.
То есть предлагается: сначала Ваш доклад, потом доклад Юрия Леонидовича и обсуждение.»
Вот так, для ответа на мой вопрос и в связи с моим предложением почему-то консультируются с директором института на Кольском п-ве, и все это, вместе взятое, смахивает уже на жесткую установку, поддержать которую и призвана куча привходящих (придуманных) обстоятельств. Мне эта идея совсем не с руки – принцип Кюри для меня уже как бы пройденный этап, и выступление я задумывал как движение вперед. А тут предлагают затормозить: «Шаг-на-месте – ать-два!», под какие-то их традиционные дела, которые лично ко мне никак не относятся, и на которые я не записывался.
Мое право – отказаться вообще. Я им не подневолен, да и вообще предложение шло от меня – предложение, которое их должно было заинтересовать с чисто научной стороны. А они, ни с того, ни с сего, его переиначивают… Но, с другой стороны – думаю, рассуждаю про себя – ссориться с РМО не в моих интересах, важнее поддержать отношения для будущих дел, статей и пр. Придется, видимо, согласиться… Ну и в принципе, от такой постановки можно и некоторую пользу выудить – интересно услышать, как Войтеховский будет обосновывать свое виденье принципа Кюри, на мой-то взгляд – предельно ограниченное и даже просто бессмысленное. Ну и заявлялось оно Войтеховским, пока что, совершенно голословно – голыми лозунгами (так, мол, надо подходить к этому и все тут!) без каких-либо мало-мальских обоснований. Было такое – один раз он развивал это мне устно, при нашей первой встрече, и второй раз в отзыве на один из вариантов моей первой статьи. Ну а я не возникал с какими-либо несогласиями – верит человек в свои придумки, так пусть верит. Я просто продолжал идти своей дорогой – дальнейшее покажет, чья позиция верней. Но тем интересней послушать, какие он выдаст тому обоснования – может и я в чем-то, да ошибаюсь. Жаль, конечно, что продвижение вперед откладывается, ну да делать нечего – посмотрим после.
(В скобках могу отметить, что зря соглашался – ничего это мне в дальнейшем не принесло, никакого проку от РМО я больше не поимел – одни поливы, запреты да издевательства. Впору сказать самому себе: «Э-э-э, впредь тебе наука – знай, с кем связываешься, с людьми какого пошиба. Ведь не один раз при жизни в России уже нажигался, и все тебе не впрок? Все на что-то надеешься?»)
Ну а дальше еще интересней – вдруг за неделю-полторы до вылета приходит сообщение, что заседание переносится со среды на пятницу (в те же 16:00), плюс просьба подтвердить получение этой информации и выступление в указанный день. Сходу настукиваю ответ: получение – подтверждаю, выступление – нет. В шаббат я не выступаю. (Пояснение: еврейский шаббат начинается в пятницу с заходом солнца, а солнце в том северном Питере зимой заходит рано – закат уже где-то в районе 3-х часов «дня». Так что послеобеденная пятница там зимой у меня не рабочая). И добавляю им еще, что если эта информация окончательная, то я впустую выкинул деньги на невозвращаемые авиабилеты.
Немножко при этом лукавлю – деньги не пропадут, в Питер-то я все равно полечу. Но тем самым хочу подчеркнуть, что трачусь из своего кармана – никто меня не командирует. Впрочем, лукавства-то практически и нет – по личным делам я бы слетал сильно раньше, чем середина декабря. Итак, в Питере-то я буду, но в шаббат пусть сами себе свое собрание устраивают – без меня.
Ну, ими тут же дается отбой: хорошо, мол, тогда переносим со среды не на пятницу, а на четверг.
Прилетаю я в Питер, заваливаюсь в родной мне ЛГИ (в мозговой подкорке именно так – по-старому)[1] и сталкиваюсь там … с Войтеховским в горняцкой униформе! Вот тебе и новости! Даже не узнал его сначала – лицо как бы хорошо знакомо, но личность в памяти никак не восстанавливалась… Хоть до этого пару раз мы с ним контактировали непосредственно, да не увязывался он как-то с институтским мундиром…
Вот интересно – раньше, при нашей активной переписке, он сообщал мне о разных своих перемещениях – о поездке в Магадан, или в Москву на какую-то конференцию, а то и в Мурманск – глаз лечить, или там же рядом, в Мончегорск – лекцию читать. А тут ни-ни о такой глобальной смене декораций. Как и вообще ни слова о намерении выступить на этом же собрании и на ту же тему в параллель со мной – это-то до меня было доведено только через организатора.
Вот теперь, постфактум, (но не тогда – не сразу) становится понятным, что все эти перемены, переносы и пр. связаны именно с его переходом-переездом туда и, очевидно, с его дальнейшими планами, связанными с этой перебазировкой. Видимо, будучи недоволен моей невосприимчивостью к его установкам по принципу Кюри (см. в истории статьи №1 – будет выставлена позже), он решил разобраться со мной, с моими идеями прилюдно (чуть ли не по Галичу: «Ты людям-ка повинись – на собрании!»). Очевидно, это и стало отправной точкой разбегания наших дорог в разные стороны, и, больше того, началом травли им меня, хотя в тот момент еще незаметной.
Тут предыстория 2-й статьи и кончается. Начинается собственно ее история – с того самого собрания Петербургского отделения РМО в моем родном Горном институте.
2. События, сопутствовавшие появлению идеи для второй статьи.
Выступил я нормально, сказал все что подготовил, хотя был не в лучшей своей форме – утром в день вылета слез с койки жутко больным, перелет был тяжел, как никогда, с дикими какими-то затяжками при регистрации (полный шмон большого рюкзака и допытывание – зачем в нем неработающий, невключающийся леп-топ), и т.д., и т.п. – и это все при невозможности добраться до хоть глотка воды.
Только уже на паспортном контроле девушка-пограничница глянула на меня, спросила – не нужна ли мне вода?, вышла из своей будки и принесла сразу пару стаканов. Один из них заглотал моментально, прямо там же, перед ней, второй – донес до воротцев, пропускающих в зону вылета, и тут же, после них, на первой же лавочке, сел и уже с расстановкой выпил. Затем длинный переход в залы ожидания, где, наконец, порадовали глаз полки забитые разными водами…
В Питере пару-тройку дней отлеживался, ко дню собрания немного оклемался, хоть еще и не до конца. Тем не менее, выступление прошло неплохо, с кафедры же ответил на несколько вопросов, выслушал пару небольших замечаний-пожеланий (по дальнейшей доработке), поблагодарил, сошел и сел рядом с Войтеховским – простой, дружеский выбор. Ведь хорошо знакомы (хоть, в основном, по переписке), он публиковал мои статьи там, на Кольском, в периферийных своих сборниках, причем, безотказно и даже приветственно («…все, что ни пришлете, всему найдем место!» – его слова из одного письма), ну и т.д.
К моему удивлению, его планируемого выступления не последовало, также как и общей дискуссии. После того, как я спустился и сел рядом, он встал тут же, где сидел, попытался пройтись с какими-то вопросами и/или замечаниями по моим же слайдам, которые удачно выставлял сменивший меня у кафедры секретарь Дмитрий Петров. Я встал тут же, с другой стороны столика и отвечал ему по всем пунктам. На все его непонятности ответы были даны, и это, в завершение всего, он признал сам.
После того вышел профессор Глазов, что-то рассказал о Шафрановском, и на этом всё кончилось – все пошли на кофепой с какими-то сладостями и общей застольной беседой. Ну, не все, а кто хотел – человек 7-8, включая и меня. Я, впрочем, не больно-то и хотел, но подумал, что может подойдет еще руководство – оне отсутствовали на собрании из-за какого-то совещания у ректора института. Может еще подойдет после того совещания и удастся поговорить за дальнейшую перспективу… Но нет – не подошли, не удалось…
Итак, даже той небольшой пользы, каковой я старался утешить себя, идя на уступки диктату РМО (т.е. хотя бы услышать обоснование Войтеховским своей позиции) – и той не вышло. Вот так – было однозначно заявлено о докладе Войтеховского, еще и подчеркнут был пункт о дискуссии после обоих докладов… и все пролетело мимо. Мне вообще там не отвалилось никакого проку (разве что, чашечка кофе?), но им-то – какое до того дело? Галочку о мероприятии поставили, и ладно. По сути – за мой счет, за мое пустое мотание к ним. Ну а про их благодарность за это – про то будет дальше. Дальше и увидим.
Однако, один плюс для меня на том собрании все же выскочил, но совершенно независимо от организаторов (бездарную трату времени поставить в плюсы как-то не получается). И дальше речь именно об этом плюсе, который, похоже, определил всю мою дальнейшую конфронтацию с РМО и его «Записками». В этом плане, как будто бы даже, плюс этот скатился в минус. Но с позиций действительной науки – это безусловный +. И заключался он в одном единственном вопросе от кого-то из сидящих в зале.
3. Теперь окончательно ко 2-й статье – об исходном толчке к ней.
По моему выступлению из зала был задан вопрос: “Какова может быть симметрия у геологических процессов?” Данный вопрос вполне делает честь СПб филиалу РМО – он очень естественен в развернутой мною концепции. Меня он врасплох не застал, и мой ответ был простым и ясным – это симметрия точечных предельных групп Кюри (как ее обозначил Шубников). Но вот тут (или, может, чуть позже) я неожиданно осознал, что это проходит только как краткая реплика, как отсылка к некоей исходной позиции. А вот развернутого ответа на такой вопрос просто не существует – над этим надо серьезно и глубоко работать. При этом ситуация с первой статьей ясно показала что никто кроме меня такой работы не потянет, просто даже не допрет до ее содержания и важности. Вот и взвалил я на себя этот груз.
По сути говоря, принял этот заданный мне вопрос как указание свыше. Нет, не от какого-то там начальства, а от самой высшей инстанции. Такие ситуации у меня уже бывали, причем, не только на научном поприще, и всегда результат следования им перевешивал с лихвой все сопутствующие проблемы и неприятности, подчас очень немалые. Вот так и начался путь к данной статье.
4. Что было в ходе создания 2-й статьи.
И тут имел место один характерный эпизод, наконец-то расставивший точки над i. В августе 2019 г. как-то уже проглядывает близкое окончание работы над статьей-2, и решил я узнать – не появилось ли за полгода чего-то нового по данной теме, особенно в кильватере моей первой статьи и выступления. Таковое, при его наличии, надо бы и учесть в статье, а мне самому просто невозможно уследить за новинками из своих внероссийских пределов. Вот и запрашиваю Войтеховского:
27 авг в 23:53 2019
Юрий Леонидович, добрый день!
Первый вопрос у меня (после некоторого периода ухода в тень в силу загрузки внуками) будет, конечно, по поводу принципа Кюри – было ли какое-то продолжение обсуждения этого вопроса – на заседаниях РМО или в Записках?
Я за это время все-таки набросал статью в продолжение моей прошлогодней публикации в ЗРМО, в определенной степени по следам моего у вас выступления, а конкретней, по вопросу о симметрии геопроцессов, привязав их к точечным группам симметрий Шубникова ………………………
Во втором абзаце речь именно про статью – героиню данного репортажа, и ее задача обозначена тут вполне точно. А в первом абзаце специально перечислены и печатная продукция, и разного рода выступления-обсуждения – меня интересовало и то, и то.
Ответ Войтеховского таков:
28 авг в 10:04
Борис Самуилович, добрый день!
После наших дебатов мы к этой теме не возвращались. Но вот что может быть Вам интересно. Я предложил редколлегии “Вестника ИГ Коми НЦ УрО РАН” (г. Сыктывкар,………………………….
ну и дальше – опускаю – писано о неких возможностях публикаций там в Сыктывкаре.
Итак: «… к этой теме не возвращались.» , и точка. Кто? – «мы», и раз это идет от зам.президента, то, надо полагать, мы – это все РосМинОбщество (а за каких-нибудь физиков или биологов, он, понятное дело, не отвечает). Ничего не сказано о печатных изданиях? Ну, так значит и говорить не о чем – просто не было в них чего либо, про что я напрямую спрашивал… И естественно полагать, что все это – правда. Не так ли?
Так вот, очень скоро выяснилось, что все это – полная ложь, полная – буквально до абсолютности. Ибо уже в №3 «Записок РМО» (май-июнь 2019) опубликован его разнос моей статьи вкупе с упоминанием Питерского собрания и моего там выступления (+ еще собственные пространные рассуждения о принципе Кюри, но об этом здесь – потом).
Вот такая история: в мае-июне уже обнародован его полив в мой адрес, а переписка наша – обращаю внимание – это конец августа. И: «… к этой теме не возвращались», а ?!? Как прикажете это понимать? Более того, еще в апреле практически то же самое слово-в-слово (только вводный абзац там другой) выложено Войтеховским на Ферсмановской сессии в Апатитах, с публикацией и выставлением ее в интернете. И это тоже – «не возвращались»? Ну и еще, плюс к его нападкам появилась также и статья Ракина в следующем номере ЗРМО (№4 –июль-август), попытавшаяся, хоть и походя, без какой-либо конкретики, но тоже лягнуть мою наработку…Вот так и «не возвращались» !!!
Ложь – просто наглая, так вопрос – откуда и зачем она? Ответ очевиден и прост – ложь за собой ложь и тянет. Он знает, что налгал в критике на мою статью, не хочет быть разоблаченным, вот и лжет уже тут. И вся его дальнейшая политика направлена на затыкание мне рта – ни в коем случае, ничто, его разоблачающее, не должно вылиться публично.
Вот после этого и стало ясно, что тогда – на собрании в Питере – свой, ранее планировавшийся, доклад он попросту зажал, убедившись после моего выступления и ответов на все его заковырные вопросы, что ему при этом ничего не светит, и дискуссия пойдет совсем не по тому руслу, на которое он исходно рассчитывал. И что выгодней для него теперь выступить против моей концепции взакрытую – от ответа в печати отгородиться легче (при его-то влиянии в обществе), чем вживую на собрании. И этот его гнусненький расчетик вполне оправдался – далее здесь именно об этом.
Ну, ладно, после этого я продолжаю работать над статьей, не обращая внимания на ту «критику» – сама подохнет от своей дурости и лживости. Или, точнее сказать, стараюсь не обращать на нее внимание, т.к. задела она меня все-таки крепко – просто не ожидал такого удара в спину от человека, которому доверял и которого полагал (увы, ошибочно!) близким по научно-моральному духу.
Правда, впоследствии мне все же пришлось публично вскрыть пустоту и лживость войтеховской «критики» (см. Разбор критики статьи-1), но лишь после того, как он и его компания заблокировали мою вторую статью, о которой и идет здесь речь (см. далее). Оказывается, даже нейтральная статья была воспринята им как разоблачение его вранья. Да впрочем, это так и есть – если идея продолжает жить и развиваться, то это прямой сигнал о низком уровне ее критиканов. А еще через несколько месяцев, этот же деятель, будучи в статусе зам. председателя намечавшегося тогда Съезда РМО, опять заблокировал под совершенно смешными предлогами сразу три моих тезиса на этот съезд (т.е. все мои – подчистую), однозначно наплевав при этом на Устав РМО (см. Судьба трех тезисов ). Вот только тогда я засветил этот апогей его беспринципности и самоуправства, выставив на своем блоге всем интересующимся на погляденье полную подборку его пустозвонства и вранья в той самой статье. При этом даже не затрагивая его стараний в ней же задавить мою идею, Ибо и помимо такого ее ошельмовывания весь этот его опус предстает цепочкой анекдотичных пассажей – забавных нестыковок, глухих замалчиваний и прямой, плохо замаскированной лжи. См. это здесь – Как Войтеховский сел в лужу (серия 1), а также – О Войтеховском в других лужах (серия 2). Вот так – журнал, как бы серьезного академического уровня, вдруг почему-то публикует подборочку каких-то анекдотичных россказней… Для разнообразия, что ли?
Теперь возвращаемся к героине сего рассказа – к самой статье. Она писалась целенаправленно для журнала «Записки РМО», и по ее завершении у меня вызрела уверенность в четкости ответа на тот самый, вполне качественный, вопрос, прозвучавший зимой в Петербурге. Конечно, при ясном понимании, что ответ этот – еще не окончательная истина, что работы впереди очень и очень много. Однако, шаг вперед сделан весьма существенный, и не возникало сомнений, что такая статья нужна, полезна и будет принята для публикации, не смотря на ту критику моего подхода вообще. По поводу этой критики я там вставил в самом начале буквально пару слов, как бы обращения к критикам (бывшим и будущим), что если уж хотите критиковать, то попробуйте по делу – постарайтесь найти недочеты в исходных положениях или в логике выводов из них. А пока что (добавил еще) критике не удалось ничего зацепить всерьез.
Ну и отослал статью 8 октября 2019 г. с некоторой даже как бы уверенностью в нормальном исходе.
5. Первый спотык.
Результат оказался обратным, но зато моментальным. Всего лишь через неделю – 15.10.19 (прямо таки рекорд Гиннеса!) пришел отказ от статьи вместе с отрицательной рецензией, резко преграждающей публикацию в «Записках РМО» и настойчиво предлагающей мне переориентироваться на другие геологические журналы. В ней рецензент выдвигает две более или менее крупные претензии к строению статьи, практически не задевая основных ее положений, и еще цепляется по ходу к каким-то проходным моментам – типа отсутствия в статье математического языка теории групп и ссылок на зарубежных авторов. Вот в этом-то как раз ясно проглядывает автор рецензии, хотя по факту она, как и положено в журналах, анонимная. В этих замечаниях уже весь Войтеховский – кто еще, кроме него, так гордится знанием теории групп и умением приложить ее к принципу Кюри (см. про это в той же самой его критической статье – ЗРМО, №4, 2019), ну и еще, конечно же, своим знанием зарубежной литературы (см. там же составленную им библиографию). Причем, на тот очень немалый список литературы он же и не устает ссылаться везде и всюду, так что и данная рецензия подпала под это его увлечение. Ну и до этой рецензии он уже твердил мне про важность учета работ каких-то зарубежных авторов 60-х годов и особенно Кирхмайера. Есть и еще немало связок в этой рецензии с высказываниями Войтеховского в других местах, но пока хватит и этих трех: (а) теория групп, (б) иностранные авторы, с выпяченным из них Кирхмайером, (в) отсылка к своему списку библиографии, коим он так гордится. То есть, это уже никак не случайное совпадение – его авторство этой отказной рецензии безусловно и однозначно.
Крупных претензий в рецензии две штуки: (а) о довольно значительном объеме повторения изложенного в первой статье, что сам я считал необходимым, именно в свете опубликованной критики, явно засветившей непонимание критиком (этим же Войтеховским) той моей статьи [2], и (б) о заполнении статьи геологическим содержанием, при отсутствии минералогического, которое, де, и требуется данному журналу.
Дальше (ниже) приведена вся рецензия, в полном ее объеме (см. Приложение 1), но по ходу и здесь стоит прямо процитировать указанный выше пункт (б): «Применительно к объектам минералогии автор высказался в предыдущей статье. В новой статье он почти полностью вышел за рамки минералогии и тем самым – за круг вопросов, рассматриваемых в «Записках РМО»
Вот как раз тут Войтеховский и занялся передергиванием да подтасовкой, причем, дважды – в обоих предложениях этой цитаты: 1) предыдущая статья не была чисто минералогической – в не меньшем размере там была и геологическая составляющая, а может, даже, и в несколько большем; 2) и в рецензируемой статье среди примеров применения принципа Кюри, конечно же, были примеры из минералогии, пусть и в количестве, несколько подчиненном примерам геологическим – примерно где-то в соотношении 1:2, но это никак не соответствует утверждаемому в рецензии: «почти полностью вышел за рамки минералогии…» В общем, и у первой статьи, и у этой был нормальный паритет минералогии и геологии – соответственно, 1:1 и 1:2. Это отношения одного порядка, и они вполне естественны, потому что в обоих случаях (и вообще в моем подходе) основная идея заключается в распространении принципа Кюри с минеральной сферы (где он применялся традиционно) на всю геологию.
Вопрос: зачем понадобилась Войтеховскому опускаться до такой явной подтасовки, достаточно близкой к прямой лжи? Сама рецензия дает ответ на этот вопрос: на базе этих передернутых данных, строится и отказ публиковать в данном журнале, и еще как бы вполне обоснованный, и даже чуть ли не дружеский совет-рекомендация автору – направить статью в журнал общегеологического содержания. Для постороннего глаза совет выглядит деловым, но для человека, знающего действительное положение вещей, это есть однозначно откровенная издевка – иди-иди, дурачок, дергайся в заведомо проигрышных ситуациях. Ибо в других журналах (кроме этого – кроме ЗРМО) про принцип Кюри и слыхом не слыхивали. Так какой ответ оттуда можно ждать? Доказательство тому еще ранее привел сам Войтеховский в виде упомянутого выше большого списка библиографии, в т.ч. включающего все работы по принципу Кюри. Так в этом списке во вполне заметном количестве рассыпаны статьи из журнала ЗВМО, и нет ни одной (!) статьи из какого-либо российского или советского геологического журнала. И он же сам не один раз отмечал, что именно (и только) для ЗВМО (ныне ЗРМО) тема принципа Кюри весьма традиционна. А теперь вот, он пытается убедить автора (меня), что статью на эту тему примут с распростертыми объятиями в любом из геологических журналов? Ну-ну, как говорится: «Ври больше!» – под маской дружеского совета, если не прямое издевательство, то явный расчет на дурачка – пусть-ка он там и подергается впустую (впрочем, расчет на дурачка – это так же и издевательство, прямо-таки два в одном).
Вообще говоря, конечно, в результате реализации моей идеи по распространению использования принципа Кюри с сугубо кристаллического уровня на все геологическое пространство, надо ожидать появления таких статей и в геологических журналах (и даже должно быть так). Но для этого сначала нужно, что б «Записки РМО» подняли его на щит. Так о каком же щите сейчас может идти речь, коли первая же публикация в ЗРМО была перечеркнута разносной критикой?
Ну, да ладно, известно, что спорить с рецензентами почти всегда пустой номер («почти» – потому что однажды, в единичном случае из множества, мне это удалось![3]), а статью надо выводить в люди, так же как, например, и ребенка. И я засел за ее переделку под те две основные установки рецензента – сократил изложение выводов первой статьи с пяти страниц до одной (а оставить хоть столько было все же принципиально необходимо), и освободившийся объем заполнил дополнительными, новыми минералогическими примерами, доведя их соотношение с геологическими до обратного предыдущему – до 2:1. Последние остались все же и в новом варианте как совершенно необходимый компонент статьи, согласно моей, выше уже сформулированной, общей идеи и задаче.
И вот, при расширении минералогической базы (спасибо отрицательному рецензенту!) все эти примеры, вместе с геологическими, выстроились в определенную систему с внутренней структурой, что в науке (в нормальной науке!) всегда считалось подтверждением правильности выводов. И что меня всегда радовало, когда я выходил на ту или иную систему. (примеры: Систематика геологических дисциплин , или Классификация регионально-метаморфических пород, и др.), но что ни рецензентами, ни администраторами разных уровней никак не ценилось. И зря не ценилось, ибо это и есть Наука!
Предложенная система, очевидно, еще не окончательна – в ней есть пробелы и сомнительные пока места. Но это хороший задел для дальнейшего развития, определенная ступень на подходе к полновесному решению задачи.
6. И, наконец, полный провал.
В общем, закончил я это меньше чем за месяц. Порадовался тихо, про себя, и послал снова в ЗРМО (8.11.2019), прибавив к сему сопроводительное письмо главреду Ю. Б. Марину, в котором выразил надежду (близкую к уверенности), что теперь рецензентам придраться, по большому счету, будет не к чему. Ну да опять ошибся в оценке возможностей рецензентов – оказалось, они горазды на все, включая массированные потоки лжи – лжи явной и безусловной. На сей раз им понадобился месяц – на выделку двух таких вот рецензий
Не буду о них здесь распространяться и описывать их (как описывал выше первую рецензию), а просто привожу их в натуральном виде, но в сопровождении моих комментариев, выделенных синим курсивом. Да еще с нумерацией в них красным цветом мест с прямым враньем. (см. в конце – все 3 рецензии, выставленные одна за другой в формате вложенного документа)
И вроде бы, это безусловный, никем не опровергаемый факт – наука, построенная на лжи, это никак НЕ НАУКА. Ее удел – сортир, отхожее место, в каких бы званиях и должностях сии вруны не пребывали. Но вот рецензентам да критикам этот факт как-то побоку. И, похоже, не только рецензентам с критиками, но и более высшим звеньям – тоже.
Последнее, о чем стоит помянуть, так это об их авторстве.
Первая из этих двух (см. Приложение 2) – большая, длинная, физико-ориентированная, набитая кучей имен, великих и не очень – это рецензия В. И. Ракина. В этом никаких сомнений нет и быть не может – любой в этом однозначно убедится, сравнив ее со статьей Ракина в ЗРМО, 219, №3 – той самой, которая этак походя, лягнула мою первую статью, заявив о каких-то там спорных местах, и не дав себе труда пояснить, что это за места, и в чем их спорность. В общем, понятно, что Ракин это прямая креатура Войтеховского – они достаточно контактировали в институте в Сыктывкаре, где Ракин, согласно его пристатейным данным, служит и сейчас, а Войтеховский там ранее пребывал в докторантуре.
У второй, короткой, рецензии (см. Приложение 3) есть какие-то знаки войтеховского стиля, ну, хотя бы, в ее начальном сетовании, что вот, де, Левин не внял советам и критике, а остался на прежних, раскритикованных, позициях. Можно найти и еще некоторые, но писано все же, видимо, не войтеховской рукой – там вместо обожаемого им «принципа диссимметрии» фигурирует простой и обычный «принцип симметрии». Но чья рука писала, то, в общем, и не важно – одна контора, один стиль вранья. Вот и эта, короткая рецензия лепит ложь на лжи, правда, не столь конкретно, как Ракин, а в более общих выражениях, но зато льющихся беспрерывным потоком.
И обе эти рецензии апеллируют к неправой, лживой, пустозвонной войтеховской «критике» (эти эпитеты – не пустые ярлыки, они детально и точно доказываются в Разбор критики статьи-1) . Первая рецензия в своем эпилоге прямо опирается на войтеховский вывод, просто повторяя его и распространяя на данную статью. Во второй такого прямого отсыла нет, но он достаточно откровенно просвечивает, хотя бы, в самом ее начале. Ну и далее по всей рецензии ее автор долдонит о каких-то противоречиях в статье и непреодолимых препятствиях (которых, де преодолеть автору так и не удалось), не приводя ни одного из них, а бездумно восприняв соответствующие придумки Войтеховского, и распространяя их на данную статью.
На этом, пожалуй, эпопея со второй статьей и кончается.
7. Нет, не кончается.
Хотя нет – последняя точка, это, все-таки, не провал в печати, а выставление ее на данном сайте – смотри Принцип Кюри и система симметрий геологических процессов. Здесь ей и предстоит выходить к своим читателям и продолжателям. Ой, как прав был Булгаков: «Рукописи не горят…». Он не относится к моим любимым писателям, но провиденье выдал абсолютно точное, еще до интернета и до всяких помыслов о нем.
===========================
Приложение 1
Рецензия Войтеховского на первый вариант статьи.
================================
Приложение 2
Рецензия Ракина – рецензия №1 на второй вариант статьи (7 страниц).
+ мои комментарии к ней.
==============================
Приложение 3
Рецензия №2 на второй вариант статьи (2 страницы)
+ мои комментарии к ней.
===================
[1] ЛГИ – это Ленинградский Горный институт. А ныне он в дань перестроечной моде – СПбГУ – С.Петербургский Горный университет. В его стенах и размещается Российское Минералогическое общество – так было с начала создания РМО, так и ныне.
[2] Выше здесь я писал о лживости «критики» (и доказываю это – см. Разбор критики статьи-1), а здесь вдруг заявляю, что он попросту ничего не понял в статье. Может возникнуть вопрос: так что же там все-таки –– ложь или недопонимание? Ответ: и то, и другое – оба они там вполне сочетаются. Из трех его зацепок по моей статье две лживы прямо и откровенно (а третья – просто глупое замечание). По одной из этих двух зацепок ложь заключена в оценке ее как фактической основы статьи, как ее базы, на которой построено все остальное, хотя речь там идет только о некоем модельном опыте, призванным лишь проиллюстрировать ситуацию с применением принципа Кюри на упрощенном примере. И критик превосходно знал (из нашей переписки), что сей опыт придуман в самую последнюю очередь, что он, вообще, изначально предназначался для возможной будущей популярной статьи. И что был вставлен мною только в самый последний вариант профессиональной статьи именно потому, что рецензенты так и не могли понять сути моего подхода. Именно в этом исходном неправом представлении сего опыта как опоры, базы всех построений статьи и состоит СОЗНАТЕЛЬНАЯ ложь.
А вот далее, при разборе этого модельного опыта, критик и проявил полное и абсолютное непонимание того, какой аспект принципа этот опыт иллюстрирует. Он взял и перетащил его в другой аспект, для которого данный опыт не был предназначен уже по самому своему построению. И в силу такого бессмысленного перекидывания он вдруг и решил, что опроверг все мои построения. Так что, тут замечательно ужились и вранье, и непонимание.
[3] Тот единственный случай – это преодоление двух резко отрицательных рецензий на мою статью «Два типа эклогитоподобных пород в фундаменте Омолонского массива», посланную в Магадан в мае 2015 г., причем, писанных одной и той же резензентшей И.Л.Жулановой. Сие – безусловный нонсенс, но, тем не менее, оно есть факт. Конечно же, подписей под ними нет, но сотворение их одной рукой – и именно жулановской – доказывается однозначно. Их я опротестовал главреду Н.А.Горячеву, и всего лишь через пару лет перетягивания каната статья была опубликована в Вестнике СВНЦ ДВО РАН, 2017, №3. (http://vestnik.north-east.ru/2017/n3/r_Levin.htm). Однако, полный мой счет с Жулановой – 3:1 не в мою пользу (а может и 4:1, но я не уверен в имени отрицательного рецензента по моей самой последней статье, из посланных в Магадан, и расследовать это нет уже ни времени, ни желания). Правда, те три «гола», зачисленные на ее счет (т.е. три статьи, что она отшила), опубликованы несколько позднее в других изданиях, в т.ч. и всероссийских, но то не ее вина – тут уж она в сторонке. При этом вышеприведенный счет – он только по статьям. Ну а задолго до него было еще ее активное подключение к стараниям (и вполне успешным) провалить мой отчет в СВКНИИ АНСССР. Который, тем не менее, где-то через десяток лет, уже при моей работе в системе МинГео, перелился в кандидатскую диссертацию, принятую в Новосибирске единогласно – без черных шаров.