Фильм С. Спилберга “Мюнхен” – критические заметки

Ниже статья А.Наймана из «Еврейской газеты» о фильме С. Спилберга «Мюнхен», посвященном акту возмездия  убийцам еврейской команды на Мюнхенской олимпиаде 1972 года. Фильм вполне  характерен для идеологии заметной части еврейской творческой интеллигенции, руководствующейся принципом «непротивления злу насилием».
Самооправдания Спилберга  выставлены здесь – интервью с режиссером фильма

Взгляд ЧАСТНОГО ЧЕЛОВЕКА

Анатолий Найман

 

Фильм Стивена Спилберга «Мюнхен», прежде всего, скуч­ный. Если бы я не обещал газете о нем написать, десять раз встал бы и ушел.

Итак: убийство израильской олимпийской команды арабами в 1972 году на мюнхенской Олимпиаде. В первых же титрах – «фильм основан на реальных событиях". Немцы не обеспечили элементар­ной безопасности, переговоры с террористами велись бездарно, специалистов по таким ситуаци­ям, прилетевших из Израиля, дер­жали на дистанции («иностран­цы»), операция по освобождению на аэродроме оказалась исключи­тельно непрофессиональной, бес­помощной. Но наиболее впечатля­ющая сторона катастрофы – не­медленно обнаружившая себя го­товность капитулировать перед арабами. Всех – властей, олим­пийских сборных остальных стран, болельщиков и, осмелюсь ска­зать, населения земного шара, раздраженного навязанной ему «неприятностью».

Правительство Израиля прини­мает решение уничтожить убийц. Об этом фильм Спилберга. Вместе с уничтожаемыми погибает не­сколько невинных, погибает не­сколько израильтян-исполните­лей, потрачены большие деньги, и в результате на место уничтожен­ных приходят террористы более решительные и числом вдесятеро больше. Это лежащий на поверх­ности, самый доходчивый аргумент Спилберга. Дескать: ну, ев­реи, и чего вы добились? – за что боролись, на то и напоролись.

За аргументом стоит идея – возможно, чемпион идей: зло по­рождает следующее зло. Она олицетворяется метафорой соития героя с женой:  зачинается новая жизнь, а в глазах у зачинающего картина лишения жизни жертв арабо-израильского противосто­яния. Идея, признаемся, навязла в зубах, но, согласимся, не стала из-за этого неверной. Действи­тельно, порождает, и конца этому нет. Начало же относится к той минуте, когда Адам и Ева покину­ли Эдем. А так как их потомки с тех пор туда не вернулись, то си­туация со злом измениться не мо­жет. Единственное, что может в ней измениться, это его количест­во, ограничиваемое несколькими факторами и мерами. Среди фак­торов, например, – память об Эдеме, желание вновь там оказаться, понимание того, что чем больше у тебя на совести зла, тем ниже шансы туда попасть.

Среди мер – уступки, компро­миссы, попытки установить равно­весие, хотя бы и неустойчивое. И -война. Спилберг «на голубом глазу» рассказывает: то, что произо­шло в Мюнхене, – драма, а то, что произошло в ответ, – новая драма. Он хочет изобразить дело так: это – плохая политика. Причем то, что сделали и продолжают делать арабы, – это даже не политика, а вынужденность, шаг отчаяния, стихия – пусть и жестокая. Поли­тика – у Израиля. Плохая, неум­ная, неправильная, загоняющая ход событий в порочный круг, из которого нет выхода. Неверно вы­бранная линия. Спилберг делает вид, что не понимает, что это – война. И что на войне нет линий, нет политики, а есть только гибель или спасение. Враг убивает тебя, ты убиваешь врага, – не раздумывая над тем, сколько это стоит долларов и кто придет на смену убитым.

В этом смысле автор фильма точно отражает состояние запад­ной цивилизации. Сводится оно к максимальным усилиям избежать любых неприятностей и, в первую очередь, войны. («Рабинович, вы знаете, что с вашей женой живет полгорода?» – «Это ладно. Глав­ное, чтобы не было войны».) Меж­ду тем библейская история полна войн. Война – ужасная по содер­жанию, но нормальная, когда нет другого выхода, компонента человеческого существования. Такая же, как продолжение рода, выращивание хлеба, охота. Сплошь и рядом возникают поло­жения, в которых не бывает сво­бодного пространства, надо сто­ять лицом в лицо, грудь в грудь, потому что, если сделать шаг назад, этот метр будет немедленно занят стоящим напротив. И, на наше счастье, мы не Вседержитель, который понимает обе сто­роны. Мы находимся на какой-то одной и принадлежим только ей. Мы, включая Спилберга.

Допускаю даже, что «скучность» была включена в эстетику фильма. В самом деле, покупка сведений, а потом перестрелки, взрывы, жизнь в отелях, на явочных кварти­рах, сотрудничество с одними террористами против других, пре­вращаясь в рутинное занятие, мо­гут стать куда более скучными, чем сколь угодно рутинный быт. Быту пристало быть рутинным, он как раз этим «интересен». Став­шая бытом авантюра – убийствен­но тосклива. Плакат интересен не бывает, его нельзя разглядывать, как написанную художником кар­тину. А Спилберг снял плакат. Вон, видите, в углу Эйфелева башня? – это значит, мы в Париже. Теперь каналы – правильно, Амстердам. И посередине фигура – с указую­щим на зрителя пальцем: ты запи­сался в ряды борцов со злом?!

Что противопоставлено этой плоской иллюстрации «идеи»? Изображение другой идеи – «до­ма». О доме говорят арабы, евреи, террористы, мамы. Все сводится к тому, что вроде бы ради дома и идет бесконечное кровопролитие. Этот «дом» показан: идеальный. Он стоит в саду и принадлежит не­коей ячейке – семье, связанной не обязательно родственными узами. Неопределенной национальности, наднациональной, вненациональ­ной. Во главе ее стоит человек, ко­торого все называют «папа». Это выглядит очень аппетитно, начи­ная с внешности ее членов, их мно­жества, множества симпатичных детей и кончая их трапезой, а до нее кухней, смачным приготовле­нием пищи. Они «не сотрудничают с правительствами», только с част­ными людьми – это их принцип. Увы, входящими в группы, дейст­вующие вне закона. Видимо, по за­мыслу это альтернативный образ социума: ни с теми, ни с этими. Ни дать ни взять, Эдем – жаль, все-та­ки, криминальный.

В контексте фильма это тоже становится плакатом. Точнее, рек­ламным постером «Отдыхайте у нас». Сочувствия не вызывает ни­кто: трудно полюбить или возне­навидеть лица с плакатов. Кого жалко, так это расстрелянных чле­нов израильской сборной. Но о них Спилберг старается сказать между прочим, скороговоркой.

————————————————-

Перепечатка  из «Еврейской газеты» №7 (280), февраль  5766/2006 г. (издается в Москве)

————————————————-

Дополнения к этой заметке (БЛ)

  1. В данной рецензии не отражено (хоть где-то между строк может быть и вычитывается), что режиссер Спилберг по своей национальности – еврей. Но вот общий дух фильма оказывается гораздо ближе к арабской идеологии: главный террорист в мире – это евреи, еврейское государство – государство организованного террора, а мы – арабы – лишь жертвы, и наш террор – это не террор вовсе, а легитимная борьба против террористического государства, которое должно быть уничтожено – вот и все.
  2. Из первого пункта отчетливо понятно, что Спилберг, как и ряд других режиссеров-евреев (и не только режиссеров) – как раз представляет собой и своими творениями  политически-левое крыло еврейского народа. То самое крыло, которое выступает радетелем создания счастливого мира (коммунистического, вестимо) для всех народов… кроме самих евреев. А в данный момент истории их радение направлено даже не на всех народов, а почти исключительно на «палестинцев» – вот поступились бы мы (т.е. евреи) своей государственностью и просто выживанием, то немедленно наступил бы столь вожделенный мир! Почему еврейские интеллектуалы и в Израиле, и в Америке столь узко зациклены?, почему сейчас  (уже чуть ли не век после революции в России) они по-прежнему не видят жесткой реальности подлунного мира (нееврейского, в первую очередь)?  – то для меня большая загадка. Но факт такой имеется налицо – и виден он не только в этом фильме. Данная рубрика как раз и поставлена сюда для разбора разных фильмов не еврейскую тему – от подавляющего большинства из них (тех, которые западного производства) разит таким вот анти-еврейским душком.
  3. Еще вопрос, не отраженный ни в рецензии, ни, кажется, в фильме: почему началась охота израильтян на этих убийц? т.е. почему эта охота велась в цивильном мире свободных людей? Откуда у них взялась эта свобода и право жить в своих домах, со своими семьями, воспитывать своих детей такими же отморозками? Все очень просто   – немцы их быстренько выпустили из тюрьмы, чуть ли даже еще не до суда, во всяком случае, очень быстро, в обмен на своих немцев, захваченных где-то арабами именно с целью вызволения тех террористов. Какова моментальная европейская  отзывчивость на арабские требования? И какова на фоне этого медлительность, нерасторопность и заторможенность в попытке отбить еврейских спортсменов. Ну, ладно, может быть можно списать ее на неподготовленность немецких коммандос к таким нештатным (для них) ситуациям. Но вот на что списать полный отказ немецких властей, от предлагавшейся им еврейской помощи ?  Ведь опытное и умелое по ликвидации террора израильское  подразделение готово было вылететь в Мюнхен практически сразу же – был бы только сигнал. А два командных специалиста этого дела прилетели туда вообще моментально, но и с ними немцы посоветоваться не пожелали. На последний вопрос ответ мне видится, как и прежде, в заискивании немцев перед мусульманским миром: «Ах, боже мой, что станут  говорить арабских лавочках??? Ведь скажут, что евреи командуют на территории Германии, что немцы продались Израилю – какой ужас!!!».
Запись опубликована в рубрике Кино - о евреях с метками , , , , , , , , , , , . Добавьте в закладки постоянную ссылку.

8 комментариев на «Фильм С. Спилберга “Мюнхен” – критические заметки»

  1. Tannhäuser говорит:

    Еще пара слов, если позволите.

    Вы, Ber, называете фильм скучным. Позволю не согласиться и вот почему. Залог успеха любого крупного произведения, будь то литература или музыка это выведение на первый план повествования конфликта и его дальнейшее разрешение. Простое уничтожение террористов как таковых это военные действия, не более того и для большого искусства малопригодно, хотя, вероятно, вполне приятно для националистически настроенного израильтянина. Заключайся фильм только в этом, тогда он и стал бы действительно скучным.

    Через рефлексию главных героев фильма, через надрыв сцены зачатия для меня в первую очередь обнажилась многовековая боль еврейского народа, а не палестинцев (с ними то все понятно). Фильм показал не только бравых боевиков, но людей старающихся понять свои поступки и свое место в метаистории.

    Кульминацию фильма я вижу в монологе “сапера”, где тот говорит о том, что они, евреи – богоизбранный народ и должны быть праведниками, т.е. примером для всех. И это не вульгарное толстовство, коим вы, Ber, пытаетесь все представить. На ваше же утверждение про достаточно подставленных еврейских щек и шей отвечает тот же сапер: “Не уверен, что мы и были особо благородны. Многовековое презрение всего мира этому не способствует.” Подставленная щека – акт сильного, акт добровольный и в соответствующем (sic!) контексте возвышающий.

    В заключение, чтобы была ясна моя мысль. Я, являясь гражданином своей империи, считаю, что герои фильма должны были уничтожить террористов и всех, кто с ними связан, не взирая на колебания. Но сделать это, не переступив через самих себя нельзя. О чем и фильм.

    • Ber говорит:

      Уважаемый Тангейзер, я не настроен спорить на тему о скучности/нескучности фильма. Вообще эти слова не мои, а автора рецензии А.Наймана – мой же там только пост-скриптум, отделенный от статьи и цветом, и шрифтом (неужели я недостаточно четко это там засветил?). Ну и автор, очевидно, имеет право на свои личные эмоции, так же как и Вы – на Ваши. Моя же эмоциональная оценка фильма может не совпадать ни с наймановской, ни с Вашей (тоже ж имеет на это право), однако, у меня нет цели широковещательно ее обнародовать и как-то обсуждать. Важнее тут анализ ИДЕОЛОГИЧЕСКОЙ ПОЗИЦИИ режиссера, и вот по этому параметру я полностью согласен с автором статьи. Его анализ я нахожу умным и грамотным, вполне доказательным и полноценно-еврейским, потому-то и выставил эту рецензию на свой блог.
      Ваша же идеология попала в унисон режиссерской, потому Вы и восхищаетесь этим фильмом в целом и какими-то эпизодами из него в частности. Я не собираюсь оспаривать Ваше право на это. Просто Вы блестяще подтвердили, что фильм Спилберга выдержан в ключе антиеврейской идеологии (конкретней – христианской), что и требовалось доказать. В этом действительная ценность Вашего комментария для этого блога, так что искреннее спасибо Вам за него!

    • Ber говорит:

      PS. (дополнение к ответу Тангейзеру от 13.05.2012)
      Еще добавлю (в развитие вышесказанного), что свое прочувственное мнение о евреях Вы выводите из комплексов и высказываний героев фильма. Потому стоит напомнить, что евреи – прототипы этих «героев» – ничего подобного не вещали. Они просто выполняли свой долг, а киношные речи за них придумали автор с режиссером – столь близкие к Вам по духу. Не слишком ли шаткая опора для таких Ваших глобальных суждений обо всем еврейском народе? Не лучше ли строить свои выводы не на писательских придумках, а на всамделишных поступках. Например, на том факте, что захваченные евреи-спортсмены БЕЗОРУЖНЫЕ вступили в схватку с вооруженными до зубов террористами (см. про это в подборке материалов Ксении Кулаковой, а в деталях – работу Л.Млечина).
      Это действительное событие никак не вписывалось в сладкосиропную концепцию Спилберга о комплексующих евреях, потому и было им благополучно опущено. В самом деле, зачем христианскому миру и разным там подпевалам-спилбергам сильные евреи? Этот мир так привык давить, травить и издеваться над задавленными еврейчиками, что ничего иного и представить себе не может, не хочет. Потому и идет мощнейшая промывка мозгов – такими вот фильмами. «Мюнхен» – далеко не единственный в той череде.
      И вот вам еще парочка статей о еврейском отношении к данной высокохудожественной фальшивке, более детально углубляющихся в фактуру, чем А. Найман, ограниченный определенным газетным форматом. Это статьи Нехамы Шварц и Геннадия Разумова

      • Tannhäuser говорит:

        Добавлю и я, пожалуй. Комплексы бывают разные: индивидуальные и исторически-коллективные. И если с первыми еще поможет психоаналитик, то с со вторыми не справится никто. И слава Спасителю, что восточные славяне рассеяли всех своих врагов, и их потомкам не приходится реконструировать мифы о некогда “героическом” народе.
        Удачи в этом нелегком труде!

        • Ber говорит:

          Так, спор о конкретном фильме и его идеологии перешел на другой уровень – уровень подковырок и обвинений в народных (!) комплексах (+ конечно, неизбежное в таких случаях самовосхваление – тоже ж целонародное). Ну что ж, подниму и эту перчатку, приму предлагаемое расширение границ.
          Я боюсь, уважаемый Тангейзер, что при всем Вашем замечательном уровне мышления и развития, Вы слишком обольщаетесь насчет того, что «рассеяли всех своих врагов». Самый главный ваш враг вам, восточным славянам, похоже, недоступен, поскольку вы (и конкретно – Вы) его попросту не видите. Эта-то слепота и решит вашу историческую судьбу (как мне кажется, даже уже решает). Этот главный ваш враг – вы сами. А за наши комплексы не бойтесь – мы-то своего врага знаем. Это, конечно, не арабы, не персы и вообще в целом – не антисемиты. Они все так – семечки, на серьезных врагов не тянут.

  2. Tannhäuser говорит:

    Выдающийся фильм. В нем больше вопросов, нежели ответов, и каждый зритель подчеркивает, что ему ближе. Для меня ценность фильма в том, что “праведные” мстители из Масада показаны людьми с нормальной человеческой психикой, для которых убийство так и не стало работой.
    Автору же рецензии неплохо было бы понять, что ветхозаветный идеал войны всех против всех несколько не вписывается в пост-новозаветную европейскую форму.

    • Ber говорит:

      Комментарий Тангейзера, на мой взгляд, вполне глубокий – даже глубже, чем представляется самому комментирующему – из него прямо и ясно видно, что весь вопрос здесь только в базовых посылках, т.е. в исходной морали: «ветхозаветной» или «пост-новозаветной». Сформулировано это, правда, в чисто христианских терминах, что на еврейском сайте не совсем тактично (обозначение «Ветхий Завет» с нашей точки зрения является просто оскорблением Слова Вс-вышнего – см. “Чем отличается Тора от Ветхого завета?” ). Но по факту, действительно, все отличие в том, считать ли (по Торе), что убийство, безусловно, должно быть наказуемо, или же, наоборот, родные и соплеменники убитых должны подставить убийцам свои шеи – нате, мол, режьте еще, получайте свое удовольствие. Второе прямо следует из христианской установки подставить другую щеку после первой же пощечины.
      Мы (евреи) достаточно наподставлялись христианам и щек, и шей, вынужденно наподставлялись – по их принуждению и насилию. Эти времена кончились – теперь не только в наших внутренних отношениях, но и во взаимоотношениях с врагами, мы руководствуемся нашими законами, а не какими угодно другими. Европа тут нам не указ – свою мораль пусть она потребляет сама, пусть подставляет последователям Магомета СВОИ шеи, а НЕ НАШИ.
      Могу еще добавить, что настроен выставить тут по поводу этого фильма и противоположную позицию (т.с., для уравновешивания), конкретно, интервью с самим автором – Спилбергом. Надеюсь, дойдут до этого руки, ну, скажем, в течение недели-двух.
      ——————-
      (Дошли – выставлена 18.05.2012, см. интервью с режиссером фильма )

  3. Юрий говорит:

    очень интересно написано.

Добавить комментарий для Tannhäuser Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *